Парафилические расстройства — это повторяющееся интенсивное сексуальное возбуждение от атипичных предметов, ситуаций, и/или объектов возбуждения (например, детей, трупов, животных). Объекты интереса человека при этом могут быть самыми необычными. Три клинических примера парафилий читайте в статье.
Молодой человек с формикофилией
Пациент, 28 лет, самостоятельно обратился в психиатрическую клинику Университета Коломбо, Шри-Ланка. Он просил ему помочь избавиться от отвратительной привычки.
У молодого человека были исключены психические расстройства, кроме парафилии. Из-за непропорционально длинных рук и ног пациенту провели обследование для исключения синдрома Клайнфельтера. Результат показал нормальный мужской кариотип.
Социальный анамнез
Пациент был первым ребёнком и единственным сыном в семье. Его отец был успешным бизнесменом. Мать, которая на момент обращения умерла, работала школьной учительницей. Две его сестры, 22 и 19 лет, обучались в университете. Семья пациента была очень религиозной, проповедовала буддизм.
В 5 лет мальчик сдал вступительный экзамен в престижную частную школу. Поначалу его успеваемость была выше среднего, ему нравилось учиться. Из-за стеснительности он избегал участия в спортивных мероприятиях, а также общения с «грубыми» мальчиками.
Когда пациенту было 9 лет, у него появилось хобби — он создал «маленький зоопарк» из муравьёв, которых держал в шкафу своей комнаты.
Когда ему было 11, у матери выявили рак молочной железы и госпитализировали в стационар. Ребенок был очень привязан к матери, ежедневно навещал её в больнице. Через год мать умерла, что стало тяжёлой утратой для мальчика. Он говорил, что любил ее больше всех на свете, что она была святой и никогда не совершала ошибок. Отца же он называл жестоким тираном, похожим на Гитлера и винил его в смерти матери: «Это он убил её. Он заставил её страдать, пока она не умерла».
После смерти матери мальчик впал в депрессию. Он прогуливал школу, его успеваемость упала. Ему было некомфортно в обществе других людей, он предпочитал одиночество. К 13–14 годам мальчик всё больше времени уделял хобби. Его зоопарк пополнился улитками и тараканами, за которыми он тщательно ухаживал, кормил и заботился.
В 18 лет молодой человек бросил школу. Он часто жаловался на головные боли и проводил большую часть дня в своей комнате. Ночью он бродил по саду соседей в поисках улиток для своего зоопарка. У него не было друзей. Он периодически вел себя агрессивно по отношению к сестрам и отцу.
По собственной инициативе он успешно окончил курсы по ремонту радио и телевизоров, устроился на работу в радиомастерскую, но испытывал серьёзные трудности в общении с людьми. Особенно сложно ему было взаимодействовать с женщинами. «Я не могу смотреть им в глаза, когда разговариваю, — говорил он. — Это заставляет меня нервничать. Мне кажется, что они прочитают мои мысли и поймут, какой я отвратительный человек».
Сексуальный анамнез
Первый сексуальный опыт пациент получил в 10 лет, с мальчиком постарше, который работал в их доме. У них был непроникающий межбедренный секс. Когда отец узнал об этом, он отвёл старшего мальчика в полицейский участок, где того жестоко избили на глазах у пациента. А дома отец избил сына. Этот инцидент оставил глубокий след в сознании пациента. Он обвинял себя в произошедшем с его домработником, считая, что это произошло из-за его собственной «грязности».
К началу полового созревания, пациент запускал муравьёв по бёдрам и мастурбировал. Это доставляло ему большое удовольствие. К 18 годам у него сформировалась парафильная модель поведения, которая сохранялась 10 лет, пока он не обратился в клинику. 3-4 раза в неделю его охватывало непреодолимое желание, он запирался в комнате и проводил свой ритуал. Пациент снимал с себя одежду, брал нескольких улиток и тараканов из своего зоопарка и ложился на пол. Тараканы ползали по его бёдрам и яичкам, а улитки скользили по соскам и головке пениса. Молодой человек утверждал, что получал большое удовольствие от ощущений, вызываемых укусами улиток, «как будто они ели лист своими маленькими ртами». Ему также нравилось ощущение, когда тараканы ползали по промежности и анусу. В такие моменты он мастурбировал до эякуляции 4-5 раз за 2–3 часа. Иногда он слегка сжимал в ладони лягушку, та пыталась выбраться и создавала вибрацию. Он находил это очень приятным и прикладывал лягушку к пенису и яичкам.
В 18 лет молодой человек случайно застал отца за половым актом с женщиной. Это вызвало у него шок и отвращение. Он утверждал, что никогда не представлял, что женщины могут вести себя как животные. Он пробовал мастурбировать, смотря на фотографии обнажённых женщин и пар, но не мог достичь эрекции. Он находил такие изображения отвратительными и оскорбительными.
В 25 лет у парня был первый гетеросексуальный контакт с 30-летней женщиной, которая, со слов, соблазнила его и заставила делать грязные вещи. Хотя он смог достичь эрекции и эякуляции, этот опыт не доставил ему удовольствия. Несмотря на доступность этой женщины, он впоследствии избегал её. Несколько раз ему снилось, что мать наблюдает за его половым актом с женщиной с выражением ужаса на лице.
За исключением одного гетеросексуального контакта и кратковременной гомосексуальной связи в детстве, весь его сексуальный опыт состоял из парафильных действий.
Лечение и динамика
Пациенту было назначено лечение, сочетавшее поведенческую модификацию и сексологическое консультирование. Терапия не искоренила парафилию, однако самооценка молодого человека после лечения значительно улучшилась. На момент контрольного осмотра через год он сообщил, что чувствует себя лучше.
Развитие парафилии у человека можно описать как превращение трагедии в триумф. Трагедия заключается в травматизации нормального выражения сексуального влечения в процессе сексуально-эротических репетиционных игр. Триумф состоит в том, что влечение спасается от уничтожения, будучи опосредованно перенаправленным в альтернативное ритуальное или церемониальное выражение, а именно — в парафильное. Данный случай ярко иллюстрирует такую формулу.
Мальчик был потенциально уязвим к парафильному искажению своего любовного влечения. Он был застенчивым одиночкой, больше увлечённым своими насекомыми, чем социализацией. Его изоляция была преодолена, когда он установил сексуализированную дружбу с мальчиком-домработником. Однако эта связь была жестоко и окончательно разрушена отцом и полицейскими. К этой травме добавилась вторая — смерть матери.
Изоляция из-за горя и отчаяния привела к проблемам в учебе и навязчивому увлечению насекомыми. Детская игра с муравьями, ползающими по телу, стала эротизироваться и превратилась в парафильную фантазию. Так, трагедия нормального сексуального влечения полностью преобразовалась в триумф парафильного влечения.
Парафил знает, что его ритуал нелепый, отвратительный и осуждается обществом с моральной, а иногда и с юридической точки зрения. Однако даже жестокое наказание не способно устранить парафилию, поскольку пациент зависим от ее атрибутов. Эта зависимость формируется по принципу трансформации негативного переживания в позитивное. Например, страх смерти при взрыве автомобиля в результате попытки суицида переходит в экстаз от риска. Этот переход может быть опосредован выбросом эндорфинов, что объясняет нейрохимический эффект зависимости. В случае парафилии дополнительным подкреплением служит оргазмическая кульминация исполнения ритуала.
В описанном случае пациент был типичным парафильным зависимым с амбивалентностью. После завершения парафильного эпизода он испытывал отвращение к своим действиям, однако знал, что не сможет противостоять вновь возникшему парафильному импульсу.
История развития парафилии недостаточна для полного объяснения её причин. Выделяют еще филетический фактор, связанный с эволюционной историей вида, который определяет не только существование парафильных расстройств у человека, но и их распространённость и феноменологический диапазон. В представленном случае описана фетишистская парафилия, связанная с тактильными ощущениями, а также с выбором объекта, поскольку источником эротического возбуждения и эякуляции были только насекомые, а не люди.
Причиной парафилий, связанных с сексуальными преступлениями (изнасилование, растление малолетних, инцест, эксгибицианизм), часто считают порнографию. Однако описанный случай не подтверждает эту популярную догму. Парафилия развивается первой. Она выражается в ментальных образах и идеях, таких как сны с эротическим содержанием и фантазии во время мастурбации. Эти образы могут быть переведены в самодельную порнографию. Они также могут соответствовать коммерчески распространяемой порнографии.
В данном случае пациент не мог найти порнографию, соответствующую его парафильным образам. Формикофилия не настолько распространена, чтобы создать экономически жизнеспособный рынок для порнографии такого содержания.
Транскультурный обмен специализированными знаниями в области сексологии о лечении парафилий происходит медленнее, чем внутрикультурное в США, где парафилии считают преступлением, греховные и, соответственно, лечат. Таким образом, у данного пациента не было возможности пройти пробный курс антиандрогенной гормональной терапии для сопровождения полученного консультирования. В Европе применяют ципротерона ацетат (Androcur, Schering A.G.). В США — медроксипрогестерона ацетат (Depo-Provera, Upjohn).
Источники 1, 2, 3
