Когда врач становится пациентом. Истории о том, как профессия влияет на восприятие болезни

Eric Spitznagel

Когда белый халат сброшен

Врачи посвящают свою жизнь заботе о пациентах. Но когда медработник примеряет на себя роль пациента, это сбивает с толку. Многие врачи сообщают о недоверии к системе, которую они сами же помогали создавать: они сомневаются в правильности диагнозов, сопротивляются рекомендации отдыхать, сами корректируют свое лечение.

---

Всего 16% врачей действительно отдыхают в отпуске. Результаты опроса

---

«Медработники не привыкли заботиться о себе сами или принимать заботу от других», — говорит Кэти Мэй Тран, врач Массачусетской больницы в Бостоне. «Когда врач сам становится пациентом, ему также страшно, тревожно. Но в таких случаях сложно понять, чьи это эмоции: врача или пациента».

Проблемы с психическим здоровьем, хроническая усталость и возрастные заболевания встречаются и у медработников. Но общество шепчет: врачи не болеют. А если и болеют, то не говорят об этом. Это совсем не так. Врачам ничто человеческое не чуждо, болезни не выбирают себе жертву по профессии, есть только это не профпатологии.

В статье — истории зарубежных коллег, а также их отношение к собственному недугу и особенности взаимодействия с лечащими врачами.

Сложно сохранять спокойствие, оказавшись по ту сторону баррикад

Холодным ноябрьским вечером 2018 года Мишель Салливан вернулась домой после ужина с друзьями и отправилась выгуливать собаку. Вдруг она почувствовала, что с ней что-то не так.

«Я вышла на улицу и почувствовала, что мое сердце бьется в странном ритме», — говорит Салливан, остеопат из штата Иллинойс. Ее муж Билл — врач скорой помощи — предложил сделать ЭКГ. «Вот что бывает, когда два врача живут вместе», — смеётся она.

Когда они вошли в отделение неотложной помощи больницы, в которой работала женщина, пульс Мишель составлял 180 ударов в минуту. «Мне казалось, что я умру прямо здесь», — вспоминает Салливан. «Когда мне записывали ЭКГ, я спросила: „Это фибрилляция предсердий?“ Да. Это была она».

А потом… ничего. Никто не вошёл. Ни реанимационной каталки, ни распоряжений. «Наконец, Билл выбежал в коридор и сказал: „Извините, кто-нибудь, пожалуйста, зайдите сюда“».

Билл и Мишель Салливан, доктора медицины

Когда, наконец, пришел врач, Салливан попыталась взять себя в руки. «Я сказала: „Может быть, мне не помешает ввести немного антикоагулянта, чтобы я не умерла от тромбоза“». Тогда муж сказал: «Тебе нужно расслабиться и довериться врачам». «И я решила: „Ну, хорошо, пусть они делают свою работу“».

Та ночь изменила женщину. «Ты всегда думаешь: "О, со мной этого никогда не случится"», — говорит Салливан. «Я молода, здорова, занимаюсь спортом каждый день, придерживаюсь веганской диеты. Но это чувство, что ты можешь умереть сегодня ночью, особенно когда ты врач, меняет твое отношение ко всему».

---

«Погиб при исполнении обязанностей». Почему врачи умирают на рабочем месте

---

Салливан было морально трудно смириться с болезнью, чувствовать собственную беспомощность. «Нужно быть сильной, так как ты врач, — говорит она. — Ты должна помогать другим справляться с болезнями. Если честно, я не хочу, чтобы меня считали слабой».

«На следующее утро после срыва ритма мне планировали провести кардиоверсию», — говорит Мишель. «Я проснулась, посмотрела на мужа и сказала: „У меня синусовый ритм!“ Я это почувствовала. Кардиоверсия произошла сама собой». Ее Эхо-КГ была в норме, проблем с сердцем не выявили. «Это был единственный эпизод нарушения ритма».

Как и многим врачам, Салливан было трудно доверить свое здоровье коллегам, даже специалистам, которых она уважала. «Мы с мужем стали врачами, по большей части, чтобы защитить наши семьи от плохих врачей», — говорит она. «Передать ответственность кому-то другому очень сложно, даже если знаешь, что человек компетентен».

Обоюдоострый меч медицинских знаний

С одной стороны, клинические знания и опыт помогают врачу распознавать ранние симптомы заболевания и говорить на одном языке с другими специалистами. С другой стороны, знания могут усилить тревогу, породить сомнения и парализующее осознание того, что что-то может пойти не так.

Дэвид В. Даймонд, доктор медицины

«Я руководил системой здравоохранения», — говорит Дэвид В. Даймонд, доктор медицины, бывший главврач Массачусетского технологического института в Кембридже, у которого в 2018 году был диагностирован миелодиспластический синдром. «Я работал в медицине более 40 лет. Я знал все причуды системы здравоохранения, видел ее слабые звенья. Всегда найдется тот, кто что-то испортит, забудет или сделает не так».

У Дэвида Даймонда был всего 6%-ный шанс на выживание, и он с тревогой ожидал предстоящую трансплантацию костного мозга. Он боялся не столько самой процедуры, сколько врачебной ошибки во время нее. Ведь он знал: если что-то пойдет не так, клинический прогноз существенно изменится.

Культура клинического стоицизма — ожидание, что врачи смогут сохранять самообладание, несмотря ни на что — не оставляет места для неуверенности, страха или слабости. 

Разница между контролем над другими и участием в лечении самого себя стала для Даймонда решающей. По е...